КИРЬЯНОВ ВИКТОР ПЕТРОВИЧ (УССУРИЙСК)
Рейтинг:
/ 34
ФРОНТОВЫЕ МЕДАЛИ
Я не знаю, где лежали эти солдатские медали, потому что в те годы они были у всех мужчин, но носили награды только военные, и то в виде планок на кителе. Фронтовики были скромными тружениками и не выставляли награды напоказ друг другу. На фронте медали устрашали врага и давали шанс ослабить ранение от шальной пули в грудь. Планки стали изготавливать для ношения в праздники уже в 60-е годы. А сами медали – уже в 70-е годы.
Когда грянула война, отец заканчивал 3-х годичную срочную службу.
9-я гвардейская дивизия генерала Белобородова была дислоцирована из Приморья для обороны столицы, и мой отец тоже был дислоцирован, он на войне был чертежником. В один момент, в ходе боёв были ранены и убиты связисты, последним пошёл восстанавливать связь младший сержант Кирьянов Пётр Герасимович. Ему удалось выполнить приказ. Получил контузию, но отказался от госпиталя, чтобы чертить карты. За этот подвиг он был представлен к высокой солдатской награде «За боевые заслуги».
Весна – это праздник, особенно для мальчишек, когда можно было на перемене, или в своём Молодёжном переулке поиграть в «Зоски». К пятаку овчины пришивали свинцовую пуговицу, и ее нужно было научиться ударять только внутренней стороной ботинка, сгибая ногу в колене, а стопу во время удара держать горизонтально. Играли еще, кроме футбола и волейбола, в так называемую игру «Простенок». Тяжелую монету, царский или пролетарский пятак (на нем еще была надпись: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»), серебряный рубль или, «на крайняк», медаль без ушка, или тот же серебряный полтинник, – ударяли, перехватив указательным и большим пальцем «в кольцо» ребром об стенку или забор, чтобы натянуть растопыренными пальцами вершок до монеты соперника, чтобы выиграть у него 1 копейку. Вот так перед полётом Юрия Гагарина я сломал папину медаль… Он узнал об этом лишь на День Победы. А я узнал историю номерной серебряной медали, которой награжден мой отец. Теперь медали моего отца я оставлю своим внукам.
Однажды я перебирал документы и увидел сложенный листок тонкого картона. Развернул, волнение и гордость теплом овеяли мои мысли. Это была грамота отца за успешное окончание семилетки. Оказывается, папа хорошо учился. Они с мамой учились в соседних классах бывшей 7-ой школы, это на углу Калинина и Лазо. Когда пришла пора, моя старшая сестра Галя и я тоже пошли учиться в эту школу. Грамоту я повесил на видном месте в рамке, чтобы мои сын и дочь гордились дедом, а внуки равнялись на прадедушку. Так старинная грамота стала семейной реликвией. Когда внуки закончат школу ей будет 100 лет.
Отец мой прекрасно пел. Голос был от природы. Он любил петь и все, кто его знал любили слушать. Он всегда был желанным гостем на свадьбах и юбилеях. Когда в 1944 году на войне освобождали Польшу, в разбитом блиндаже среди убитых фашистов он увидел маленький футляр, в котором оказался итальянский довоенный две четверти аккордеон «Травиата». Он мечтал после войны обзавестись семьей и вместе петь свои любимые песни о мирной довоенной молодости. Меня отвели в музыкальную школу, и я стал семейным аккомпаниатором на всех праздниках. В 90-х не стало родителей, но остались их песни, их дети и их внуки, которые продолжают петь любимые песни на каждый праздник Дня Победы. Поют дома и ветеранам, на улице и со сцены ДОРА, на городской площади и по радио, по отдельности и все вместе. А теперь «Катюша» - любимая песня у малышей - внуков. В память об отце остался фронтовой аккордеон, который я сохранил и завещаю младшему внуку. А бесценной и неделимой семейной реликвией, которой остается в душе и на слуху каждого потомка Петра Герасимовича, стала его фронтовая и любимая песня, которую поет весь мир, и все знают, что этот мир спасли от коричневой чумы фашизма народы России (Советского Союза), это бессмертная песня «Катюша».
Отец хорошо рисовал и чертил. Но об этом уже рассказала мама. После семилетки трудился чертёжником в проектно-строительной организации на углу Ленина и Агеева, где сейчас находится уличный ларёк. Все карты планов боевых операций рисовал и чертил мой отец, до конца жизни проработавший художником-оформителем в художественном фонде на фабрике «Работница» и в сельхозтехникуме. Каллиграфический почерк отца я знаю с детства. В стоматологической поликлинике до сих пор висит инструкция с его почерком.
Двадцать семь лет нет художника, а красота и память осталась.
А еще в нашей семье хранятся реликвии и от родственников со стороны моей мамы.
Ножницы деда Кравчука Ивана Павловича, 20-е годы 20 века. Использовались для кроя и пошива верхней одежды в мастерской по улице Чичерина (бывшая Унтербергеровская)
Французские ножницы прапра-прабабушки. В семье с 1812 г. После несчастья - травмы глаза ребенка - с давнего времени были прокляты и не использовались. Хранятся как семейная память старины.
А это самое старое семейное фото. Слева Прасковья Захаровна Тырданова (1901-1973), сестра маминой мамы, моя няня. Справа Кравчук (Тырданова) Мария Захаровна(1889-1947) моя бабушка с первой дочкой Кравчук (Дудник-Большакова) Верой Ивановной (1916-1978) Фото сделано в 1918г.
